долго я шла к этому эпику от Аронофски.
удивительно, но фильм действительно майндфакнул меня.
естественно, опора на мнение Эберта очень помогла - и очень помешала одновременно, ведь поневоле я подстраивала впечатление под заданную канву
но я прониклась болью утраты, которую чувствовал герой Джекмана. Плакала над страхом цепляющихся друг за друга в ванной любовников
страшная сказка про Королеву, которая искала бессмертия, её верного рыцаря-Конкистадора и индейское Древо жизни - ярко и с моралью, как многие околосредневековые сюжеты.
траснреальный сюжетный пласт с медитирующим в пузыре с деревом героем - тоже интересно.
всё это было примирение Томми со смертью Иззи. Он шел отысканными ею путями через вселенную своего разума, пытаясь победить смерть, и в конце сливаясь с умирающей звездой, потому что победить смерть - победить в себе идею смерти - можно только её принятием
все эти симфонические туманности кафедрального Космоса нужны только, чтобы принять и усвоить смерть
на самом деле я поняла посыл процентов, думаю, на 40.
может, это и псевдофилософия, и псевдоискусство. модет, это не понравилось бы Лис зимой.
но это заставило меня думать. и отчаянно отозвалось эхом того неоконченного - только начатого - романа Набокова Ultima Thule/Solus rex, от которого остались только глава о раздирающей боли потери, и вторая - о переселении себя и образа любимой в мир чьего-то романа. как и с книгой Иззи -- бессмертие в искусстве
смерть - это пропуск во вневременность - даже во всевременность. а жизнь - это абсолютное воплощение временности