Maria, -- You won’t have me? You won’t!
и снова хоррор.
что же. это было жутко в нужных местах. красная страшная книжка, чудище в темноте, чудище в самом человеке. посмотри я такое в кинотеатре, протряслась бы пару ночей. Съемка чистотой и некоей взвешенной разреженностью кадра очень современна - и напоминает саундтреком и красотой It follows. все-таки ужас и артхаус идут рука об руку. чудный дом - эта старая мебель, потолки. тема сна - именно как процесса, как потребности, если хотите. и это уже из франшизы о Фредди. ускоренная промотка панорамы с деревом и вообще изыски изображения - это Звонок.
актриса-мать. напоминает молли уизли. то самое простое лицо обычной женщины, по каким тоскует Лис зимой. Лощеные мамочки тоже есть - друзья её раздражительной сестры. весь мир вокруг может быть таким холодным- но тепло остается. её соседка, её сослуживец. она была такой нежной и чистой - и она показала, что тьма есть и в таких. её сын был противным - но трогательным тоже бывал, хрупким.
и о связи боли и тьмы - такой очевидной, но редко обсуждаемой. ее любимый муж стал чудищем из самодельной сказки и сделал чудищем её саму. как в окулусе - именно безумие матери было страшно. и то, что ребенок ранил её, чтобы спастись. в любом хорошем ужастике кошмар обрамляет историю человеческой боли в семье - как наиболее тесном узле взаимоотношений. Рейчел и её сын, мать и дочь из Темной воды, семья из Астрала. иногда это - спекуляция, иногда - очеловечивание темной стороны страдания.
Ты меня не любишь. Бабадук тебе не позволяет. Но я люблю тебя, мама
чудище из сказки стало их домашним зверем. финал всё-таки свеж. и в этой свежести есть естественность детской игры. для меня в шесть лет бабай был просто кем-то, кто живет в подвале, и я была уверена, что его нужно подкармливать (цветами, я и муравьям такое предлагала), а не бояться.
что же. это было жутко в нужных местах. красная страшная книжка, чудище в темноте, чудище в самом человеке. посмотри я такое в кинотеатре, протряслась бы пару ночей. Съемка чистотой и некоей взвешенной разреженностью кадра очень современна - и напоминает саундтреком и красотой It follows. все-таки ужас и артхаус идут рука об руку. чудный дом - эта старая мебель, потолки. тема сна - именно как процесса, как потребности, если хотите. и это уже из франшизы о Фредди. ускоренная промотка панорамы с деревом и вообще изыски изображения - это Звонок.
актриса-мать. напоминает молли уизли. то самое простое лицо обычной женщины, по каким тоскует Лис зимой. Лощеные мамочки тоже есть - друзья её раздражительной сестры. весь мир вокруг может быть таким холодным- но тепло остается. её соседка, её сослуживец. она была такой нежной и чистой - и она показала, что тьма есть и в таких. её сын был противным - но трогательным тоже бывал, хрупким.
и о связи боли и тьмы - такой очевидной, но редко обсуждаемой. ее любимый муж стал чудищем из самодельной сказки и сделал чудищем её саму. как в окулусе - именно безумие матери было страшно. и то, что ребенок ранил её, чтобы спастись. в любом хорошем ужастике кошмар обрамляет историю человеческой боли в семье - как наиболее тесном узле взаимоотношений. Рейчел и её сын, мать и дочь из Темной воды, семья из Астрала. иногда это - спекуляция, иногда - очеловечивание темной стороны страдания.
Ты меня не любишь. Бабадук тебе не позволяет. Но я люблю тебя, мама
чудище из сказки стало их домашним зверем. финал всё-таки свеж. и в этой свежести есть естественность детской игры. для меня в шесть лет бабай был просто кем-то, кто живет в подвале, и я была уверена, что его нужно подкармливать (цветами, я и муравьям такое предлагала), а не бояться.